Россия: Ударят ли водкой по кризису?

 Андрей Сергеевич Дёгтев — эксперт Центра Сулакшина

Недавнее решение отдать надзор за оборотом алкоголя Минфину вполне укладывается в нынешнюю логику поиска любых источников финансирования бюджета, продырявленного санкциями и внутренней рецессией.

Собственно и не скрывалось, что РАР (Росалкогольрегулирование) было передано из прямого подчинения правительству в ведение Минфина наряду с Федеральной таможенной службой не иначе как для максимизации поступлений в бюджет. На первый взгляд, вполне рядовая организационная перестановка. Однако внимание привлекает предмет регулирования. Уже сам факт передачи контроля над алкогольным оборотом самому охочему до денег министерству заставил заволноваться. Не выберет ли Минфин стратегию лоббирования алкоголизации с целью наполнения казны деньгами? Что-то подобное мы уже проходили в период позднего СССР (за исключением периода сухого закона). С 1950-х по 1980-е годы среднедушевые объёмы потребления чистого спирта в СССР выросли в 6 раз (рис. 1).

Рис. 1. Потребление алкоголя в СССР и России без учёта кустарного производства

Советское руководство то ли не смогло, то ли не захотело воспрепятствовать алкоголизации населения. Может быть, на то был и злой умысел. Как известно, пьяным народом управлять гораздо проще, чем трезвым.

ВОДКА ВОЗЛЕ ШКОЛЫ

Опасения по поводу перспективы нового витка алкоголизации страны усилились, когда возникло предложение возобновить продажу алкоголя в непосредственной близости от социальных и спортивных объектов. Проект соответствующего федерального закона был разработан Минпромторгом. Инициатива Минпромторга появилась спустя всего лишь месяц после переподчинения РАР. Вероятно, действующие через Минпромторг алкогольные лоббисты поняли, что срочно нужно пользоваться новой ситуацией в надежде на то, что и Минфин поддержит инициативу.

Симптоматично этот законопроект выглядит и в контексте того, как государство повело себя в отношении алкоголя с началом кризиса. В декабре 2014 года РАР впервые в истории приняло решение снизить минимальную розничную цену (МРЦ) на крепкий алкоголь (с 220 до 185 рублей). Такая мера была вызвана сокращением производства и продаж алкоголя на фоне падения доходов населения. Например, производство водки в 2014 году упало на 22,3%. Казалось бы, разве это плохо, что народ начал меньше травиться наркотиками (а по ГОСТу 1972 года алкоголь рассматривался именно как наркотик, в ходе последовательного выхолащивания ГОСТа алкоголь превратился всего лишь в «бесцветную жидкость»)? Разве не следовало бы записать уменьшение пития в достижения? И не следовало ли сделать всё для того, чтобы не допустить восстановления прежних объёмов алкогольных продаж?

Дело в том, что ликёроводочные и пивные заводы наряду с другими производителями являются работодателями и налогоплательщиками. К тому же ответственные органы утверждают, что сокращение продаж означает переход потребителей на контрафакт, из-за чего страдают и потребители (травятся низкокачественными изделиями), и бюджет, который недополучает 30–50 млрд руб. ежегодно. Опасаясь социальных последствий, государство решило поддержать производителей алкоголя. Роста продаж алкоголя от этого не произошло, но темпы спада сократились до 7%.

Снижение МРЦ — не единственное, чем власти помогли алкогольным производителям. Недавно также появилось разрешение на рекламу вина в ночное время, если оно произведено в России.

СНИЖЕНИЕ ДОСТУПНОСТИ АЛКОГОЛЯ

Справедливости ради стоит отметить, что последние годы государство повышало акцизы на алкоголь. Например, с 2013 по 2015 год акциз на крепкие алкогольные изделия вырос на 50%. Во многом благодаря этому потребление чистого спирта на душу населения сократилось по данным Минздрава с 11,9 литров на душу населения в 2013 году до 11,5 литров в 2015.

Однако акцизный фактор удорожания продукции в значительно меньшей степени затрагивает слабоалкогольные напитки, чем крепкие. Если акциз на один литр спирта, содержащегося в напитках крепостью свыше 9%, в 2015 году составлял 600 р., то для вина и пива эта выплата варьировалась всего лишь от 9 до 20 р. в зависимости от крепости. Это результат того, что власти идут на поводу у пивных и винных лоббистов, придерживаясь стратегии замещения потребления крепкого алкоголя лёгким в рамках теории «культурного пития».

В действительности эту теорию стоит рассматривать как пиар-стратегию алкогольного бизнеса. Приверженность слабоалкогольным напиткам в виде сухих вин не помешала Италии и Франции долгое время находиться в числе одних из первых стран по количеству алкоголиков и алкогольных смертей. А пивной алкоголизм является даже более опасным по сравнению с водочным, так как психологически пиво не воспринимается как серьёзный алкоголь. Хронический алкоголизм от употребления пива развивается в 3–4 раза быстрее.

ВСЕГО ЛИШЬ ОСОБЫЙ ПРОДУКТ

Либерально мыслящие люди часто заявляют, что употребление алкоголя — это самостоятельный выбор свободного гражданина. Вроде бы оно так и есть. Только вот свобода этого выбора вызывает большие сомнения. Осознанный выбор может сложиться в том случае, когда человек обладает полнотой информации и в не является жертвой односторонней пропаганды. Посмотрим, удовлетворяет ли этим требованиям ситуация в алкогольной сфере.

Если в СМИ реклама алкоголя последнее время была значительно ограничена, то в художественных произведениях она фактически сохраняется. Что может быть большей рекламой алкоголя для детей, чем его демонстративное употребление главным героем фильма? Такое бывает сплошь и рядом.

А помните, что происходит на телевизионных экранах во время новогодних шоу? Звёзды эстрады только и делают, что крутятся перед камерами с фужерами шампанского. Несколько шуток о пьянстве для таких огоньков абсолютная норма. Что остаётся после этого в подсознании? Оно ведь, как известно, юмора не понимает. Правильно — представление о пьянстве как о чём-то весёлом и безобидном.

Своё влияние на подрастающее поколение оказывает и социальная среда, где питие является нормой.
Информационное воздействие, навязывающее потребление алкоголя, явно имеет место. Но организует ли государство противоположный поток информации? Проводит ли оно разъяснительную работу, которая помогла бы гражданину сформировать объективное представление о воздействии алкоголя на организм? Какой процент россиян знает, что такое эффект виноградных гроздьев, в результате которого склеившиеся под воздействием спирта кровяные тельца закупоривают сосуды и приводят к сравнимому с микроинсультом отмиранию участков мозга при каждом употреблении алкоголя? Какая доля российских девушек знает, что каждый фужер шампанского или банка пива повышает процент поражённых яйцеклеток и тем самым неминуемо увеличивает вероятность рождения ребёнка-урода?

Попробуйте провести эксперимент — задайте эти вопросы своим знакомым. Вы поймёте, что население попросту не понимает, какое влияние на человеческий организм оказывает алкоголь. Государственная система информирования граждан по алкогольной проблематике и пропаганде трезвости попросту отсутствует.

УМИРАЕМ ОТ ВОДКИ

Более активной борьбе с алкоголем мешает уверенность властей в том, что повышение цен не снизит потребление спиртного, а приведёт к переходу на суррогаты и повысит процент отравлений. На первый взгляд, логика в этом есть. Однако, во-первых, в стране и так полным ходом идёт внедрение системы ЕГАИС (Единая государственная автоматизированная информационная система), которая должна будет затруднить сбыт контрафактной продукции. А во-вторых, статистика опровергает тезис о вредности ограничения доступа к спиртному. На протяжении 2000-х годов акцизы на алкоголь в России росли часто опережающими инфляцию темпами. Например, с 2011 по 2013 год акцизы на крепкий алкоголь выросли на 73%. В это же время смертность сокращалась. В 2005–2013 годах она упала с 2 млн 304 тыс. до 1 млн 872 тыс. смертей в год. Смертность от алкогольных отравлений упала с 36 тыс. в 2005-м до 9 тыс. 700 в 2013 году. В 2005–2012 годах продолжительность жизни выросла с 65,5 до 70,5 года.

ДОХОДЫ ОТ СМЕРТИ

Следуя логике стимулирования бюджетных налогов, власть часто не понимает, что убытки, которые алкоголь приносит экономике, намного выше связанных с ним сборов в казну. Расчёты эксперта ВОЗ М. Сухра, приведённые в докладе Общественной палаты от 2009 года показали, что совокупные экономические потери России от злоупотребления алкоголем составляют примерно 1 триллион 700 миллиардов рублей. Для сравнения, доходы от производства алкоголя составили в 2008 году 66 млрд. рублей или 0,7% доходов консолидированного бюджета.

В убытки, связанные с алкоголем, входят медицинские расходы, затраты на борьбу с преступлениями на алкогольной почве, ликвидация последствий техногенных катастроф, ДТП, производственных происшествий, выплаты сиротам, потерявшим родителей в связи с алкоголем и т. д. Однако часто государственные органы не интересуются долгосрочными результатами их действий. Они живут по краткосрочным планам. Надо сдать в этом году столько-то доходов в бюджет, значит, соберём их и сдадим любой ценой. А разбираться с последствиями будем потом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Если правительство вместе с алкогольными производителями и их лоббистами скатится к стратегии спаивания населения в угоду финансовым показателям, это будет большой ошибкой. Результатом станет гибель миллионов людей. Если говорить точнее, то системная отмена антиалкогольных ограничений, по имеющимся подсчётам, будет стоить государству 5,5 миллионов смертей в период до 2030 года. В таком случае может повториться ситуация позднего СССР. Тогда народ сначала подсадили на алкоголь, а потом резко ввели сухой закон, что вызвало недовольство и подлило масла в огонь на фоне во многом искусственного дефицита и массовой антисоветской перестроечной пропаганды.

Предложение Минтруда снова легализовать продажу спиртного возле школ и больниц резко диссонирует с недавней инициативой правительства ввести налог на вредные продукты. Почему же в одном случае налоги оправдываются заботой о здоровье нации, а в другом следуют прямо противоположной логике? Властям было бы лучше честно признаться, что их главная задача на ближайшие годы — залезть в карман населению с тем, чтобы оплатить за его счёт бюджетный дефицит. Остаётся надеяться, что если курс на алкоголизацию и будет взят, то либерализация алкогольных продаж будет сведена на нет повышением акцизов — сработает традиционная жадность налоговых органов.